Хочу ли я стать его женой?

— Повторяй, люблю и хочу…

— Люблю и хочу… Алекс…

— Это слово ты уже говорила. Повторяй. Люблю и хочу быть твоей…

— Хочу быть твоей…

Я правда хочу быть его, прямо сейчас… На кровати Лялька, она почти заснула, налопалась маминого молока и довольная как слоник. Меня раньше так смущало то, что он прикасается ко мне столь интимно при ребенке… Раньше, это примерно дня четыре назад. Сейчас уже ничего не смущает.

— Хочешь быть моей женой…

— Женой.

— Да…

— Нет, ты ошиблась, будешь повторять все сначала.

Его прикосновения становятся более жесткими, более глубокими. У меня кружится голова, все вокруг кружится… Мы в доме его сестры, вся его семья собралась внизу! Его пальцы входят в мое лоно. Ох…

— Алекс, не надо, тут… я не могу… Пожалуйста…

— Тебе надо только повторить фразу!

Какую фразу, боже мой? Я уже ничего не соображаю!

— Я хочу стать твоей женой…

— Я хочу стать твоей женой. Хочу. Хочу…

Пожалуйста, еще немного! Может надоумить его пойти в ванную? Нет, нельзя, вдруг Лялька все-таки не спит и легко может свалиться с кровати…

Внезапно раздается стук в дверь. Я не знаю, радоваться ли этому, или расстраиваться.

Голос его сестры деловой и ни на что не намекающий.

— Ау? Вы там живы, здоровы? Мясо готово, все уже на столе.

— Даш, мы идем, секундочку!

— Ты успеешь за секундочку? Сомневаюсь! Спускайтесь, а то папа уже нервничает. У вас еще ночь впереди, вашу девочку я заберу в детскую к няне.

— Кажется я люблю твою сестру и выйду замуж за нее! — я смеюсь, уткнувшись в его плечо.

— Негодяйка. Вы обе негодяйки и ты, и Дарья. Вот как я теперь спущусь вниз?

Он опускает взгляд. Жаль, что не может так же легко опустить кое-что другое. Да, там есть на что посмотреть. И не заметить сложно.

А мне нужно срочно в ванную, привести себя в порядок опять, потому что потоп в трусиках это приятно только тогда, когда трусики реально скоро снимут!

В итоге мы идем в ванную оба. Ржем как кони, увидев свои отражения. Я… выгляжу весьма убедительно, если считать, что играю роль жертвы нападения сексуального маньяка. Он тоже похож на жертву маньяка, только женского рода. Какие у нас там были героини маньячки? Кроме пресловутого «Рокового влечения» ничего на ум не приходит…

Приводим себя в порядок и идем вниз, Ульяна заснула и Дарья забирает ее в детскую.

Первое, что я вижу спустившись — недовольный взгляд отца Алекса. А вот Татьяна, наоборот, очень даже удовлетворена нашим внешним видом.

— Ты что, коллекцию ей два раза показал, или вы еще инвентаризацию проводили, — Ден, муж Дарьи, возвышается над столом с огромным подносом, — пришлось разогревать все… два раза!

— Извините, решали важные вопросы.

— Неужели такие уж важные? — это отец Алекса все-таки не выдерживает.

— Данила прав, садимся за стол, Володя, налей нам с девочками шампанского.

Татьяна обворожительно улыбается супругу и он покорно берет бутылку и начинает скручивать мюзле с пробки.

У нее стоит поучиться обращению с мужем — беспрекословное подчинение!

Словно прочитав мои мысли Алекс наклоняется ко мне и шепчет:

— Так было всегда, сколько я себя помню. Он такой послушный и спокойный только с ней.

— Я могу рассчитывать, что это у вас семейное? Ты тоже будешь покорным мужем?

— А ты бы этого хотела?

— Чтобы ты стал мужем? Я уже сказала, да!

— Чтобы я был покорным?

— Иногда.

— Хорошо.

Он провожает меня к столу и усаживает рядом с мамой.

— Ваша девочка просто прелестная, Даша сказала, что ей скоро годик?

— Да, через три недели…

О, боже… А ведь правда, Ульяне через три недели год, а я совсем не готова…

— Надо устроить шикарный праздник! Дарья в этом мастер, она нам поможет выбрать и место, и организатора. Конечно, если вы хотите устроить праздник.

— Какой праздник, дорогая? — отец Алекса как раз наклонился, чтобы наполнить наши бокалы.

— Жениной дочке скоро год, это нужно будет отметить. Можно пригласить всех друзей, заодно и введем Женю в наш круг.

— А Женин отец тоже прибудет на это важное мероприятие?

Отец Алекса смотрит слишком пристально. И не добро. И… я не знаю что ответить…

Глава 65. Женя

Наверное, я знала, что рано или поздно тема отца выплывет и снова станет мешать моей жизни. Я смотрю прямо перед собой, просто в пустоту. Не зная, что сказать…

А что скажешь? Очень приятно признаваться семье любимого человека в том, что в своей семье ты стала лишней и ненужной? Что папа изменился в одночасье, превратившись из теплого, родного, любящего и любимого в холодного, мрачного, осуждающего и абсолютно чужого?

Когда это произошло, я не знаю. Сейчас, став старше, я понимаю, что заслуга мамы была в том, что папа был именно таким, каким был — добрым к нам с Костиком, любящим, настоящим. Это мама направляла его, мама следила за его словами и поступками. Мама объясняла, как общаться с нами, как нас воспитывать. Она делала это мягко и ненавязчиво. И потом… он очень сильно ее любил.

Сейчас, когда я смотрю на отношения родителей Алекса я вижу в них отражение отношений моих папы и мамы. Папа тоже помолчал бы, если бы мама попросила, и так же метнулся бы принести ей стакан воды, понимая, что ее просьба это лишь попытка отвлечь его внимание.

У меня даже сердце кольнуло, когда я увидела их вместе, рядом, как они смотрели друг на друга. Настоящая семья, люди, любящие и уважающие друг друга…

А может, это я рисовала в своей голове образ идеальной пары моих родителей? Ведь все-таки уже в последние годы жизни мамы отец стал меняться…

Да, его изменили большие деньги, изменила власть. И мама уже с трудом справлялась с ним. А потом пришла болезнь… Если бы папа любил, если бы был более внимателен к ней! Ведь она начала чувствовать себя неважно задолго до того, как был поставлен диагноз. А потом… Каково был отцу узнать, что вся его власть и все его деньги не помогут, просто потому, что есть вещи, которые нельзя купить? Время и здоровье. Время было упущено. Здоровье… Лучшие врачи лучших клиник развели руками, сначала у нас, потом на Западе. А потом мама просто сказала — хватит, я устала. Да, она устала лечиться, зная, что конец все равно один и он неизбежен.

— Женя, с тобой все в порядке? — Алекс опускает руку на мою ладонь, словно вытаскивая меня из моего внутреннего хаоса.

— Простите. Я… задумалась.

Он пожимает мне руку, и одобрительно улыбается.

— Я думаю, что для Ульяны обязательно нужно устроить большой праздник, и для Жени тоже. А кого приглашать — это ее личное дело.

— Мой отец вряд ли сможет приехать. Он живет за границей.

— Да, я в курсе. И что же, даже на день рождения внучки не сподобится прилететь?

— Нет.

— Женечка, нам нужно встретиться отдельно и все обсудить, может быть мы поговорим об этом завтра, прямо с утра? Дашуля, детка, ты же свободна? — Татьяна явно пытается заставить своего супруга притормозить с расспросами.

— Да, мам, если Женя не против.

— Я не против, если я не нужна буду завтра Алексу…

— Ты мне всегда нужна.

— Я имела ввиду, на работе.

— А вы продолжаете работать? — Владимир Андреевич спрашивает вроде бы между делом, но… Я помню наш разговор с Алексом, и с Викторией.

— Пап, Женя продолжает заниматься переводами, но я думаю, завтра она сможет это сделать из дома, без проблем. Виктория просто перешлет ей все документы. Объем не слишком большой, я думаю.

— Я был уверен, что ты не захочешь, чтобы Женя работала, тем более, ей нужно заниматься малышкой, но…

— Пап, зачем нам искать человека со стороны, когда есть Женя и она прекрасно справляется со своими обязанностями?

Я прекрасно понимаю, куда клонит Владимир Андреевич. Он мне не доверяет. Я уверена, это связано с моим отцом. Вернее, с их совместной работой в прошлом. Ну, что ж… Исправить я ничего не могу. Нужно смириться.